Актуальной загвоздкой осуществления финансово-хозяйственной деятельности в наши дни представляет выявления контролирующими органами в ходе осуществления проверки факта присутствия хозяйственных отношений с так называемыми «лжеструктурами». Вытекает оговориться, что в данной статье мы не будем подробно останавливаться на ответственности лиц, создавших таковую структуру и осуществляющих деятельность от ее имени (данный вопрос мы исследуем в близких публикациях), а коснемся правовых последствий про субъекта хозяйствования и должностных лиц этого субъекта, которые умышленно вовлекли в деятельность возглавляемой ими коммерческой организации лжепредпринимательскую структуру. Возьмемся с того, что при установлении факта вышеуказанных взаимоотношений в 90% случаев данные сделки признаются бестоварными и субъекту хозяйствования доначисляются обязательные платежи (налоги, сборы), а также применяются экономические санкции. Ошибочно заблуждение тех должностных лиц предприятия, которые занимают таковую позицию, что якобы не знали, что их контрагент представляет лжепредпринимательской структурой. Контролирующему органу достаточно установление ряда фактов, указывающих на то, что сделки носили фиктивный курс, про доначисления сумм налогов, сборов и применения экономических санкций. В данном случае суммы денежных средств, перечисленных в адрес лжеструктур в ходе проверки снимаются с затрат предприятия, что, соответственно, и приводит к доначислению обязательных платежей. Умеет возникнуть вопрос: «Почему же сделки носили фиктивный курс? Ведь товар был в действительности». Да, товар был, но он на самом деле зачислиться в адрес предприятия не от лжепредпринимательской структуры, т.е. конкретная сделка носила бестоварный курс, а руководство фирмы-получателя умышленно поместило в бухгалтерский учет документы, не должные действительности. Второй весомый аспект данного вопроса - это квалификация действий должностных лиц предприятия по статье 243 («Уклонение от уплаты сумм налогов, сборов») УК Республики Беларусь. Данная категория дел законодательством отнесена к компетенции органов финансовых расследований. Как показывает практика, возбуждение уголовных дел по данной статье - не редкость. Один момент - необходимо доказать прямой умысел. И здесь вытекает отметить, что, если на заре появления лжеструктур прямой умысел у должностного лица доказать было фактически не возможно, то в настоящее время у правоохранительного органа имеется масса рецептов и методов, а также вероятностей доказать, что умысел представляет прямым. В этом случае не вытекает забывать о существовании Закона Республики Беларусь «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее - Закон), статьей 11 которого предусмотрен исчерпывающий перечень оперативно-розыскных мероприятий, которые умеют быть проведены про сбора и закрепления доказательственной основы при присутствии у должного правоохранительного органа, наделенного правами осуществления оперативно-розыскной деятельности, сведений о признаках подготавливаемого, совершаемого или абсолютного преступления, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных про решения вопроса о возбуждении уголовного дела (статья 12 Закона). Информация, полученная в ходе осуществления таковых мероприятий, умеет быть положена в основу доказывания присутствия у должностного лица субъекта хозяйствования, имевшего взаимоотношения с лжепредпринимательской структурой, прямого умысла, т.е. когда лицо, совершившее преступление, сознавало общественную опасность своего действия или бездействия, предвидело их общественно рискованные последствия и желало их наступления.
